Мыслительные процессы у животных

Поведение животных в природных условиях изучают этологи, а психические основы поведения в условиях лаборатории — зоопсихологи. Когда-то птиц приравнивали к механическим автоматам, полагая, что их поведение в основном инстинктивно, а отклонения носят характер приобретенных рефлексов.

Но в последние десятилетия выяснилось, что птицы — существа с высоко развитой психикой, которые и в условиях эксперимента, и в природной обстановке могут многому обучиться. У птиц прекрасная так называемая ситуационная память, что позволяет им менять поведение в зависимости от предыдущего «отрицательного» или «положительного» опыта.

Поведение врановых птиц, например, по сложности можно сравнить лишь с поведением дельфина или собаки.

Ученые, наблюдая за семейной жизнью и поведением африканских лесных слонов, обнаружили, что, в отличие от общеизвестных и хорошо изученных равнинных собратьев, у лесных слонов детеныши покидают мать и переходят к самостоятельной жизни гораздо раньше. Обнаруженный факт ученые-зоологи объясняют наличием в саваннах таких хищников, как львы, которые могут нападать на молодых слонят, в результате чего раннее отлучение слоненка от матери в саванне было бы смертельно опасным. В лесах подобная опасность для слонят отсутствует, что позволяет им быть менее привязанными к матери.

В Индии слонов издавна приручают. Их используют как верховых, вьючных и рабочих животных. Дрессировка слонов — это целая наука и занимает очень много времени. Когда слон достигает восьмилетнего возраста, на него в первый раз навьючивают легкий груз. В последующие годы его приучают выполнять легкие работы, и только через несколько лет слон считается полноценным рабочим животным.

Слону камень или палка может заменять скребок. Взяв их хоботом, он чешет себе спину или сдирает с ушей сухопутных пиявок. Палкой он отбивается от собак, а в зоопарке достает корм из-за решетки. Сорвав с дерева большую ветку, слон обмахивается ею, отгоняя докучливых мух и комаров, а затем отправляет зеленое опахало в рот.

Многие птицы распознают своих детенышей или супруга с  первого взгляда, тогда как даже опытному наблюдателю все они крачки, кажутся «на одно лицо». Например, крачки и чайки распознают сородичей по голосу и общему виду. Сидящая на гнезде чайка — среди общего шума и галдежа летающих птиц — мгновенно реагирует на крик своего партнера. А вот самка зарянки распознает самца за 30 метров, даже если он скрыт за деревьями и кустами. Значит, его голос обладает индивидуальными характеристиками, неразличимыми для нашего уха.

В ряде случаев распознавание с очевидностью происходит по «выражению лица» и манере поведения, как у человека: если птица не видит головы партнера, она его не узнает. В Берлинском зоопарке самец лебедя напал на свою подругу, погрузившую голову в воду. Как только самка подняла голову, нападение прекратилось. Такое же поведение отмечали у серых гусей. Если у крачек некоторых видов окрасить перья на груди в непривычный цвет, то птицы могут не узнать друг друга. У голубей та же процедура вызовет лишь небольшое волнение, однако малейшее изменение в сложном ритуале с поклонами и поворотами приведет к сильному беспокойству голубицы.

Птицы могут хорошо узнавать своего хозяина, отличая его по голосу и чертам лица, однако их легко сбить с толку небольшим маскарадом. У лесных голубей, всегда прекрасно распознававших одного исследователя, вызвало панику его появление с красным галстуком на шее вместо обычной рубашки с расстегнутым воротом. Соек тоже пугает новая одежда, но они быстро успокаиваются при звуках знакомого голоса.

Вершину «интеллектуальных» способностей птиц представляет их способность «к счету». Толчком для возникновения такого предположения послужило постоянство числа яиц в гнездах определенного вида. Даже если яиц много, стоит забрать одно, как недостача восполняется. Дело здесь, однако, не в настоящей способности к счету, а в восприятии отношения обшей массы яиц к объему гнезда, который постоянен.

Птицы сорокопуты питаются гусеницами, саранчой, жуками, иногда меленькими птичками, мышами, ящерицами. Свою добычу они накалывают на острые колючки кустарничков недалеко от своего гнезда. Если сорокопуту не на что наколоть улов, он кладет его в развилку ветвей. Такие запасы корма обычно делаются недалеко от гнезда, где самка высиживает яйцо, чтобы она могла кормиться поблизости от гнезда.

Попугай по имени Жако, описанный в 1959 году Леглером, после довольно длительного обучения смог отличить цифру 8 от 7, тогда как раньше полагали, что птицы не могут оперировать числами больше 7. Попугай сумел понять, что 4, 6 или 7 светящихся лампочек означают: выбирай 4, 6 или 7 зерен, разложенных в коробах.

Если вспышки света заменяли следующими друг за другом звуками флейты, то для успешного решения задачи не требовалось дополнительного обучения, каковы бы ни были ритм или высота звуков. Попугай мог даже комбинировать числа, предъявляемые одновременно или последовательно.

Например, услышав две ноты флейты, он мог пойти открыть коробку, на крышке которой было две точки, и т.д. Такие решения уже близки к человеческим.

В южной Англии синицы-лазоревки приспособились открывать пробки молочных бутылок. Разносчики молока оставляли бутылки на пороге дома хозяев, и синицы, продырявив крышку клювом, с удовольствием лакомились образовавшимися сверху сливками.

Самое интересное заключается в том, что сначала появились отдельные «умные» птицы в некоторых районах, а затем, очень быстро, буквально за несколько лет, «молочное воровство» охватило всю Англию. Более того, наблюдая за лазоревками, воровству научились некоторые большие синицы и гаички. Пришлось менять упаковку и способы доставки продукта.